Алмазный фонд, Госграница и Атомные
города
Я проходил службу во Внутренних Войсках и в 1969 г был направлен на завод
«Молния», где создавался один из первых технических комплексов охраны,
позволивший в дальнейшем изменить всю систему охраны атомных объектов. Это был
период, когда Минсредмаш активно развивался, создавались закрытые города с
периметром до нескольких десятков километров и для их охраны требовалось все
больше и больше военнослужащих. В 60-е годы должность министра финансов СССР
занимал В.Ф. Гарбузов, и он посчитал, что если развитие атомной отрасли
продолжится подобными темпами, то четверть мужского населения страны должно
будет заниматься охраной режимных объектов. Чтобы избежать подобной ситуации
требовалось создавать технические охранные комплексы, которые заменили бы
людей. Для решения этой задачи в 1963 году в Минсредмаш был
откомандирован Евгений Трофимович Мишин, участник войны, фронтовик, связист,
ставший впоследствии первым руководителем «Элерона». С Мишиным я познакомился
на «Молнии», где тестировалась первая система охраны с использованием
телевидения. Мишин был человеком неуемной энергии, даже когда по выходным
сотрудники «Элерона» собирались вместе семьями, он мог сказать: женщины пусть
сидят, а мы давайте поработаем, есть вопрос надо его обсудить. Он обладал
высочайшей требовательностью и компетентностью и оценивал сотрудников по
результатам. Он всегда внимательно выслушивал мнения подчиненных, но решения
принимал сам. Во время войны был ранен, ему грозила ампутация ноги, но он не
дал – сказал, что пристрелит любого, кто попробует ее отрезать. В итоге рана
зажила, и он сохранил ногу. Однажды крыса стащил со стола секретный документ и
затащила под пол. Мишина вызвали к Лаврентию Берии и чуть не расстреляли за
утерю документа, остатки которого к счастью удалось найти и доказать, что
документ не был похищен шпионами. Мишин был знаком с главой Минсредмаша Е.П.
Славским и получал многие задания лично от него. Благодаря усилиям Мишина
здание Минсредмаша в короткие сроки было оснащено автоматизированой системой
охраны, позволившей сократить число военнослужащих, обеспечивавших защиту этого
объекта. Знаменательной датой стал 1967 г, когда системой охраны был оборудован
Алмазный фонд СССР. Оснастить подобной системой Алмазный фонд руководством
страны было поручено Славскому, который в свою очередь назначил
непосредственным исполнителем Мишина. В помещение Алмазного фонда были
установлены датчики и бронированные двери, и, если срабатывала сигнализация эти
двери закрывались. Работа с Алмазным фондом стала лучшей рекламой для
нашей продукции и вскоре последовал заказ на оборудование системой охраны
Министерства финансов СССР. С этого времени началось бурное развитие охранных
комплексов, потребность в таких системах была большая и мы активно их
разрабатывали и устанавливали. В начале, в центральном аппарате Минсредмаша в
составе 2-го управления был создан отдел технических средств охраны. А в 1976
году Постановлением Правительства было создано Специальное техническое
управление, которое состояло из 4-х отделов. Первый из них – пограничный -
отвечал за оснащение охранными системами государственной границы. С 1977 по
1987 годы подобными системами было оборудовано 14 тыс км госграницы.
Приходилось работать в лесу, в болотах, в горах, часто вдали от населенных
пунктов и доступа к электроэнергии. Я работал во втором отделе, отвечавшим за
охрану объектов внутри страны и за рубежом, там, где располагались российские
представительства, а так же другие объекты в дружественных нам странах. За 10
лет работы я стал начальником отдела. На тот период это была достаточно высокая
должность.
В 1980 г мне пришлось оснащать охранной системой миссию СССР при ООН,
расположенной в Нью-Йорке. 30 декабря 1979 г в Афганистанбыли введены советские
войска, а в первых числах января в нашу миссию при ООН бросили бомбу взрывом
которой повредило перекрытия до 3 этажа и выбило стекла во всех соседних
зданиях. К этому времени у нас был готов пилотный охранный комплекс для
защитынаших зарубежных объектов. Он был установлен в Пекине, Дели и Иране,
такой же комплекс мы установили и в Нью-Йорке. Оборудование миссии системой
охраны заняло полгода, и после завершения все работ здание было надежно
защищено.
Я также принимал участие в оснащении системами охраны различных объектов
атомной отрасли: Железногорск, Снежинск, Саров, «Электрохимприбор»,
Приборостроительный завод, ПО «Старт». Самым сложным объектом был «Маяк». Это
крупнейший комбинат, включающий в себя целый комплекс заводов. Нередко
опасность работы граничила с курьезом. Так однажды из очередной командировки на
«Маяк» я возвратился в парусиновых тапочках. Я был молод, пренебрег инструкцией
- не переобулся при посещении опасной зоны и ходил в своих туфлях. А на выходе
они «зазвенели» - прибор показал, что туфли набрали радиоактивность. Пришлось
их выбросить, дойти до гостиницы в тапочках и потом купить себе парусиновые
кеды, чтобы было в чем ходить.
Приходилось работать и на очень необычных объектах. В Афганистане мы
оборудовали системами охраны наше посольство и места пребывания тогдашнего
главы Афганистана Наджибулы. В одном из его дворцов, который был построен еще
во времена шейхов, мы обнаружили пространство под полом, высотой чуть более
полу метра. Дворец представлял собой анфиладу следующих друг за другом
комнат, в конце которой находилась одна из жилых спален. И, если лечь под полом
спальни, то благодаря акустическому эффекту можно было услышать даже то, что
говорят шепотом. Вот такие технологии прослушки применялись задолго до
афганской революции!
Афганистан населяют кочевые племена, перемещающиеся с одного место на
другое в зависимости от времени года. Для борьбы с горными караванами,
перевозившими оружие мы разработали систему «Тент». Нам требовалась система,
которая могла бы отличить мирный караван от каравана с оружием. Алгоритм был
такой: идет караван, кочевое племя, человек 300, из которых примерно сотня
взрослых мужчин, каждый с винтовкой, весящей около 3 кг черного металла. В
караване также 300-400 кг цветного металла - домашний скарб, тазы, котелки из
меди и бронзы. Оружие везли из Пакистана и на тропах на входе в Афганистан
ставились два типа датчиков: сейсмический и инфракрасный. Сейсмический
определял приближение каравана, инфракрасный считал количество людей,
одновременная работа этих датчиков активировала всю систему, в обычных условиях
находящуюся в пассивном состоянии, в том числе датчики, определяющие массу
черного и цветного металла в караване. Тропа минировалась, и, если масса метала
значительно превосходила допустимую для мирного племени, караван автоматически
уничтожался.
В ноябре 1989 г вышло постановление правительства о создании Специального
научно-производственного объединения «Элерон», которое объединило
специальное техническое управления Минсредмаша и его базовое ВНИИ
физических приборов. Название «Элерон» было своего рода условной маскировкой,
так как элерон часть крыла самолета и не имеет отношения к атомной отрасли и
охранным комплексам. Я пришел сюда из центрального аппарата 2 января 1990 г, а
14 февраля был назначен главным инженером. Когда мне предложили эту должность у
меня был шок. Я кадровый офицер, технически грамотный специалист, но для того
чтобы работать главным инженером промышленного предприятия надо иметь очень
большие знания. В советские годы за всю инженерную инфраструктуру отвечал главный
инженер, и, если из-за технической аварии погибали люди - отвечал главный
инженер, отвечал вплоть до суда и тюрьмы. Я сказал Мишину, что
отказываюсь от этой должности, но, в итоге меня все равно назначили помимо
моего желания. Как военный человек я знаю, что спорить можно пока командир не
принял решение, а после этого остается только его выполнять. Почти год у меня
ушел на то, чтобы во всем разобраться, и это при том, что я очень энергичный
человек. Это было очень сложное время и с экономической точки зрения. В 90-е
годы прежние отлаженные связи между предприятиями распались и нам приходилось
попросту выживать. Раньше нам выделяли деньги на разработку оборудования –
проектное финансирование, и на конструкторско-технологическое сопровождение на
объектах. После распада СССР нас перестали финансировать, предложив получать
деньги от заводов, которые выпускали разработанное нами оборудование. Но заводы
тоже не испытывали финансовые проблемы и не хотели платить. Это был очень
тяжелый период, но мы его пережили.
В 2004 г я принял предприятие, сначала став исполняющим обязанности
генерального директора. Был проведен конкурс, в котором участвовали еще 4
претендента. Я этот конкурс выиграл и 30 апреля был назначен генеральным
директором «Элерона». Когда я принял предприятие на нем работало 1156
человек, а когда я передавал «Элерон» новому гендиректору в сентябре 2015 г на
нем работало уже 6300 сотрудников. Объемы производства за этот период
увеличились кратно - с 1,2 млрд руб до 12,5 млрд руб. В 2005 г я ликвидировал
все обособленные предприятия, входившие в «Элерон» и централизовал все финансы,
что позволило оптимизировать работу «Элерона». В 2007 г предприятию
постановлением правительства присвоен статус Федерального Центра науки и
высоких технологий. Мы создали аспирантуру, докторский совет, учебный центр, мы
действительно стали научно-производственным объединением!
Комментариев нет:
Отправить комментарий